Он жизнь свою видел в кино!

«По дорогам по скользким, по дорогам крутым, по дорогам по скользким жизнь свою я крутил!» — так написал о своем детстве, юности и первых годах зрелости поэт Анатолий Михайлович

Нестеров.
Для меня просто Толя!

Для меня просто Толя с середины семидесятых и до конца восьмидесятых годов прошлого века. Тогда мы тесно общались с ним в Ельце, ставшем для нас обоих, тридцатилетних, второй малой родиной.
Что показательно, он всегда был очень скуп на разговоры о личном. Но только на разговоры. В стихах же своих очень откровенен:
Я жизнь свою видел в кино.
И люди, притихшие в зале,
Казалось, дыханье одно —
Смотрели моими глазами.
Герой был похож на меня:
Упрямый, бездомный и дерзкий.
И врезались в память, звеня,
Осколки военного детства.
Горит мое детство, горит.
Завеса вокруг дымовая.
И мать моя плачет навзрыд,
Еще не убита. Живая.
В землянке сидит мой отец,
О жизни задумался мирной.
Не знает, что завтра — конец,
Что он подорвется на мине.
Я впился глазами в экран:
Знакомо, все близко до дрожи.
В судьбу мою мальчик играл,
Судьба и кино — как похожи…
Из степей Казахстана —
в Черноземье

Дерзкий и бездомный мальчик Толя, родившийся зимой 1942-го в Караганде, пережил с мамой военное лихолетье в Казахстане. Затем поступил в суворовское училище г. Воронежа, где жили до войны родные, но в итоге выбрал по состоянию здоровья не армейскую службу, а государственный университет в столице Черноземья. ВГУ он успешно окончил и по полученной специальности журналиста получил направление в ведомственную газету «Вперед» Юго-Восточной железной дороги. Затем вместе с женой Ниной (они познакомились и полюбили друг друга еще в университете, где она училась на филологическом факультете) выбрали для постоянного жительства место поближе к ее малой родине — Елец с его крупным железнодорожным узлом и офисом отделения дороги. Здесь Анатолий продолжал работать корреспондентом газеты «Вперед», а Нина стала учителем русского языка и литературы в средней школе. Семье, где уже росла дочь Светлана (позже у них родился и сын), руководство отделения выделило просторную по меркам того времени благоустроенную квартиру в пятиэтажной новостройке.
В нее меня пригласил первый раз в гости Анатолий. Наши отношения вскоре переросли в дружеские, а главной темой длительных разговоров стало обсуждение прочитанных книг и собственных сочинений.
Судьбоносная встреча

Анатолий еще во время университетской учебы сошелся с известным воронежским поэтом Анатолием Жигулиным и познакомился с московский знаменитостью — Борисом Слуцким. Тот принял его у себя дома и даже похвально отозвался о нем в печати. Понятно, что это не прошло для Анатолия бесследно. Как он сообщил мне, в воронежском отделении Союза писателей СССР (оно тогда было одним из самых крупных и авторитетных в стране) его хорошо знают и собираются рекомендовать Центрально-Черноземному издательству выпустить его первую поэтическую книгу. Честно говоря, я в это поверил с трудом: вид у Анатолия был какой-то несолидный, мальчишеский, да и газета, в которой он работал, представлялась легковесной, похожей на многотиражку.
Такие сомнения питали меня года полтора-два после нашего знакомства, пока однажды Анатолий как-то не сказал почти мимоходом: «Знаю, ты на днях собираешься в Становлянский район за материалом для своей газеты. А мне как раз тоже надо туда. Может, возьмешь меня с собой?». Посмотрев на меня, добавил: «Мне в тамошний книжный магазин надо попасть: вроде привезли в него кое-что интересное».
Поехали на моих «Жигулях» вдвоем, заехали в магазин. Толя бродил вдоль полок и вдруг вскрикнул радостно: «О-о-о!».
— Смотри! — Анатолий снял с полки стопку тонюсеньких книжиц в зеленоватых обложках. — Это моя первая книжка «Высокое небо»! Я говорил тебе, что она готовится к печати. А недавно мне позвонили и сказали, что напечатана и продается по Черноземью в магазинах потребсоюза, только вот в Елец ее еще не привезли…
Я взял в руки книжицу, посмотрел, удостоверился, удивился тиражу в десять тысяч экземпляров (отвлекаясь, скажу: нынешние провинциальные поэты за счастье считают тираж в сотню-другую) и пожал Толе руку:
— Поздравляю!
Тот с радостной улыбкой, гремя мелочью, пошел к кассе: платить всего по 9 копеек за каждый экземпляр. Купил бы все, что имелись в магазине, да решил кое-что оставить местным читателям.
Нелегкая судьба елецкого поэта

Дальнейшая творческая судьба Нестерова складывалась непросто. Как он сам признавался, разругался с Анатолием Жигулиным, переехавшим в Москву, но оставшимся в Воронеже влиятельной персоной. Испортил отношения и с рядом других воронежских литераторов. Все это, по-видимому, привело к тому, что его следующая полноценная книга «Капля времени» увидела свет лишь спустя тринадцать лет — в 1989 году, перед сломом старой общественной системы, а затем и Союза писателей СССР.
В 90-е годы прошлого века, ставшие для страны и людей очень трудными, государственные издательства, где можно было бесплатно издать свою книгу и даже получить гонорар, ушли в прошлое. Правда, в Липецкой области стали выделять из бюджета некоторые средства для издания скромными тиражами книг достойных авторов. В их число попал в 2003 году и Анатолий Нестеров со своей поэтической книгой «Прощание со снегом». После ее выхода Нестерова приняли в Союз писателей России. Позже, в 2011-м, в московском издательстве «ИРИС. Групп» Анатолий издал свою самую объемистую (287 страниц) книгу стихов и прозы «Дни и годы», куда включил лучшее из написанного. Приведу одно стихотворение:
Нелюбимая
…А в этой жизни опрометчиво
Меж разных судеб, меж людьми,
Несчастно, одиноко женщина
Металась в поисках любви.
Ей было так необходимо
Кого-то встретить, с кем-то быть,
Чтоб стать единственной, любимой
И чтоб самой всегда любить.
Но мимо шли не те мужчины,
У них — свои, у них — свое,
Хотя и не было причины
За что-то не любить ее…
То с тихой грустью, то в отчаянье
Идет от счастья вдалеке
По жизни женщина печальная
И не любимая никем.
Свои новые стихи, а иногда и прозу Анатолий в последнее время печатает в липецком журнале «Петровский мост», а также в журнале «Подъем», издающемся в Воронеже, куда он после смерти Нины переехал жить к дочери. Но Елец иногда навещает, ощущая его родным и близким. И мы считали и будем считать его нашим, елецким поэтом.

Алексей КОЛЯДОВ,
журналист, писатель