новости города Ельца, новости Елец, елецкие новости, елецкая газета, Красное знамя

Чем пахнет море

0 456

Татьяна ЩЕРБАТЫХ

…Подросток из сухопутного города Данкова любил море. В каком-то старом, еще черно-белом, фильме его поразила и на всю жизнь врезалась в память картина: по широкой-широкой реке перекатываются волны, а кругом такой простор, что дух захватывает. Если на реке так, то каково тогда на море, думал он. Но когда в Севастополе впервые увидел его, оно… не понравилось: пахло йодом и водорослями. А все-таки он остался с ним на долгие двадцать лет.

К мечте — через торпедный аппарат


Капитан второго ранга в отставке Александр Иванович Мерзликин приехал в Севастополь мальчишкой после окончания средней школы поступать в военно-морское училище. Тогда, в 1967 году, конкурс здесь был огромным — 10 человек на место! Но Мерзликин прошел: запас школьных знаний был отличный, да и спортивная подготовка не подкачала.

А. И. Мерзликин: во время службы на флоте.

Первый шаг к мечте — быть рядом с морем — сделан. Будущий специалист энергетических установок атомных подводных лодок старательно грыз гранит науки.
Сегодня Александр Иванович вспоминает, что первые два курса оказались сложными и напряженными до такой степени, что даже появлялась мысль бросить учебу и уехать домой, в тихий и уютный Данков. Но крепкий мужской характер справился с проявлениями слабости, и курсант Мерзликин с честью преодолевал трудности учебы и тяготы флотской жизни…
Даже спустя годы ему вспоминаются занятия по водолазному делу и севастопольская бухта Голландия, где располагалось училище. Парней снаряжали в соответствующую экипировку, которая весила больше 16 килограммов. Обучали правильному дыханию, умению подавать необходимые сигналы. Моделировали ситуации, в которых курсанты демонстрировали умения покидать подводную лодку через торпедный аппарат. Учения проходили на специальном тренажере, и курсанты отправлялись на задание вместе с инструктором, но условия были максимально приближены к реальным.
Будущие моряки по трое друг за другом втискивались в узкий торпедный аппарат (диаметром всего-то 630 миллиметров (!). Затем за ними задраивали крышку, и в аппарат подавали воду. Когда давление выравнивалось, открывался носовой люк, и курсанты ползком преодолевали восемь метров в кромешной тьме и теснине, да еще под водой, чтобы наконец выбраться на поверхность. Сложно, трудно, страшно, но все понимали, что в случае ЧП эти знания и навыки спасут подводникам жизнь.

Командир БЧ-5

Пять лет учебы пролетели незаметно, и даже сегодня Александр Иванович улыбается, вспоминая курсантский календарь: третий курс — «Веселые ребята», четвертый — «Женихи и невесты», пятый — «Отцы и дети». В его судьбе, между прочим, все так и произошло. На третьем курсе во время каникул ездил домой. И тут бравый курсант встретил на танцах симпатичную смешливую Татьяну. Она приехала в Данков из Саратовской области к сестре-врачу: та после окончания вуза получила сюда распределение. «Ухаживал по старинке», — посмеиваясь, вспоминает Александр Иванович. Ну то есть отношения развивались постепенно, дружили и переписывались два года. На пятом курсе поженились и уже вместе поехали к месту службы Мерзликина. Он выбрал Северный флот, потому что тот считался наиболее престижным и перспективным. Да и последнюю перед выпуском практику он проходил здесь, так что ехал в места уже знакомые.

…и на гражданке.

Правда, сразу попасть на подвод­ную лодку не получалось: в Североморск, главную базу Северного флота, в тамошний отдел кадров приехали сразу несколько десятков новоиспеченных специалистов со всех военных училищ Советского Союза. Молодая семья помыкалась по гостиницам, Мерзликин далеко не сразу получил назначение по своей специальности и стал командиром группы дистанционного управления. Это значит, что все, что касалось оборудования, механизмов — болтов и гаек, как шутит Александр Иванович, — было в его ведении. Меж тем БЧ-5 (боевая часть № 5) — подразделение, отвечающее на подлодке за электромеханику. Его командир и подчиненные должны обеспечивать субмарине заданный ход, отвечали за вооружение и технические средства, снабжали подводный корабль электроэнергией.
В общем, забот у Мерзликина было выше крыши. А над «крышей» подлодки — десятки и даже сотни метров соленой морской воды. А еще есть экипаж — под 130 человек, отдельные члены которого порой вытворяют такое…

«Из большой приборки не вылезешь…»

Прошло дня два-три после начала очередного похода, и вдруг выяснилось: пропал матрос срочной службы. Обыскали корабль как только можно, но парня так и не обнаружили. «Куда он денется с подводной лодки», — шутили офицеры, но смех был плохой: все понимали, что надвигается малоприятное ЧП.
Пропажу обнаружили… по пустым банкам сгущенки в центральном отсеке. Там в одном из помещений складировали мешки с теплым бельем (из настоящей верблюжьей шерсти), тут же находился аварийный запас продуктов для всех членов экипажа — сухари, консервы и мечта сластен — сгущенное молоко. Так вот пропавший матрос сделал себе нору среди мешков, окопался там в тепле и подъедал неприкосновенный запас. Когда его нашли, старпом прорычал: «Из большой приборки не вылезешь!». Это было его любимое выражение по отношению к провинившимся матросам. Так и вышло: любитель сгущенки драил лодку все дни похода с утра до вечера…
За двадцать лет службы А. И. Мерзликин совершил 15 дальних походов — подлодка уходила в автономное плавание на 100 и более суток (на флоте принято вести подсчет только дальним походам).

Поиграли в кошки-мышки

В одном из таких «круизов», 1 декабря, прямо в день рождения Мерзликина, экипаж был поднят по боевой тревоге: акустик сообщил, что их обнаружила американская субмарина, созданная специально для охоты на советские подводные лодки. Событие для наших моряков не сулило ничего хорошего. Вот если б они засекли американских «коллег» и вели их лодку до той поры, пока та не ушла в свои территориальные воды… Такое могло закончиться и награждением командира, а также экипажа. Тут же все наоборот.
Тогда, вспоминает Мерзликин, мы две недели (!) пытались спрятаться от американцев, постоянно меняя курсы движения и глубину погружения. В итоге от Саргассова моря (в Атлантическом океане) субмарина дошла до знаменитых «ревущих сороковых». Где-то там, между 40-й и 50-й широтами Южного полушария американцы потеряли русских «парт­неров». Поиграли в кошки-мышки…

Удивительные совпадения

Мерзликину выпало служить Отчизне во времена так называемой холодной войны. Реальное противостояние между Советским Союзом и США усиливалось, несмотря на заверения политиков обеих стран в налаживании «дружеских, добрососедских отношений». В то время СССР разрабатывал и оснащал армию новыми видами вооружений.
Александру Ивановичу довелось принимать участие в испытаниях самых современных разработок советских ученых. Он тогда служил на подвод­ной лодке серии 667АМ «Навага-М»: эта субмарина появилась в результате модернизации ракетного подводного крейсера стратегического назначения К-140 специально для проведения испытаний новых твердотопливных ракет, входивших в комплекс Д-5. Новинка стояла на вооружении лодки, где служил Мерзликин, и обладала первыми произведенными в СССР ракетами на твердом топливе.
Разрабатывали комплекс и «ставили на крыло» в Ленинграде, а вот системы управления ракетами, специальный пульт придумывали и производили на крупнейшем предприятии обороны СССР — в научно-производственном объединении автоматики в Свердловске, ныне Екатеринбурге. Там в то время работал заместителем генерального конструктора кандидат технических наук, ныне ельчанин, Владимир Борисович Нацкий. В марте этого года «Красное знамя» рассказывало о том, как коллектив завода «Эльта» в далекие 70-е годы прошлого века принимал участие в решении глобальной задачи оборонного значения. Тогда по заказу военных, представителем которых и выступал В. Б. Нацкий, на елецком заводе изготовили дисплеи для пульта управления новыми ракетами.
Так вот, Владимир Борисович был участником и исполнителем разработки и производства пульта и для комплекса Д-5. Уже спустя годы, когда и Нацкий, и Мерзликин оказались в Ельце, с удивлением обнаружили совпадения в своих биографиях…

Прощай, субмарина

А потом наступила перестройка, демократизация всех сфер жизни страны, которую провозгласил тогдашний генеральный секретарь ЦК КПСС М. С. Горбачев. Новый курс словно мощный каток прокатился и по военно-промышленному комплексу СССР. Доверившись «друзьям» из-за океана, Горбачев пошел на такие уступки Америке, о которых она, наверное, не могла и мечтать. Он поддался настоятельным просьбам США пустить «под нож» разные виды советской военной техники — якобы для соблюдения паритета вооружений. Потери флота от этого соглашения были огромными. Разрезали на металл и ту самую лодку серии 667АМ, на которой служил Мерзликин. Поговаривают, что таким образом американцы решили проблему отставания в сфере военных разработок. Например, они не могли ничего противопоставить тому же комплексу Д-5, опережавшему штатовские аналоги по скорострельности и дальности полета ракет.
Все это прекрасно понимали моряки. У многих в глазах стояли слезы и сжимались кулаки, когда одну за другой уничтожали субмарины, бывшие гордостью отечественного подводного флота…
В лихие 90-е годы Мерзликин закончил службу. Государству высококвалифицированные военные, настоящие профессионалы своего дела, уникальные специалисты оказались не нужны. Пришлось осваивать жизнь на гражданке: сначала работал в Данкове, потом перебрался в Елец, где его помнят как руководителя ТЭЦ и электросетей.
На самом видном месте в квартире Мерзликиных висит картина: подвод­ная лодка К-140 во всей своей красе. Александр Иванович говорит о ней не иначе как «моя лодка» и рассказывает: длина субмарины 127 метров, высота превышает 10-этажный дом. Суровые северные края, лодки, экипаж ему снятся до сих пор. И еще море, которое пахнет свежим соленым ветром…

ДОСЛОВНО:
«Дальние походы — суровое испытание. Уже через пару недель приедаются анекдоты. Через месяц все фильмы знаешь наизусть. Ребята держатся на морально-волевых, это и есть настоящий профессионализм».

Оставьте ответ

Ваш электронный адрес не будет опубликован.

 необходимо принять правила конфиденциальности
Новости ВРФ