Елецкое чудо

Андрей КОННОВ

Очень долго Маргарита Васильевна оставалась уважаемым и нужным обществу человеком — работала в школе учителем начальных классов. Около сорока лет трудилась педагогом в разных уголках Советского Союза.
После окончания вуза вышла замуж за лейтенанта-связиста (они дружили со школьной скамьи) и потому их семья часто меняла место жительства, до тех пор, пока супруги окончательно не обосновались в Ельце. Везде Маргарита Васильевна оставляла о себе добрые воспоминания в сердцах коллег и учеников. Однако когда ей исполнилось 60, ее вдруг настоятельно попросили уйти на покой, мол, нужно дать дорогу молодым.
Что будет делать вне школы, она не представляла, ведь оставалась энергичной и бодрой. Поначалу им с мужем с лихвой хватало пенсии, ведь супруг — отставной офицер. Но в начале 90-х начались перебои с выплатами, а вскоре ее Павла подвело здоровье, подорванное службой на «северах» и в Афганистане. Он внезапно слег, а вскоре умер. Их небольшие общие сбережения растаяли. Ушли на лечение и дорогущие лекарства, а потом еще похороны и поминки.
Собственную небольшую пенсию Маргарита Васильевна тратила очень рачительно. В основном на лекарства (болячек у нее было предостаточно), самую непритязательную еду (со скидкой), да еще умудрялась помогать дочерям, у которых имелись собственные семьи и дети, а вот доходы были более чем скромные.
Несчастья и неприятности последних лет как-то надломили постаревшую учительницу. Она сильно сдала, стала больше прибаливать и уже не следила за собой с той тщательностью, как делала это прежде. Донашивала из одежды то, что было, косметикой не пользовалась, питалась кое-как.
Главным в ее жизни стали теперь внуки — мальчик и девочка, которых она очень любила. Если Маргарите Васильевне вдруг удавалось сэкономить от пенсии несколько сотен рублей, она непременно покупала ребятишкам гостинцы: печенье, конфеты, да самые скромные игрушки. Те не были избалованными и всегда искренне радовались подаркам от любимой бабули.
Так и текла ее жизнь: с утра — походы по торговым точкам в поисках скидок на продукты, затем аптека, прогулка в скверике возле многоэтажки и домой, в опустевшую квартиру. Иногда Маргариту Васильевну навещала старинная подруга, такая же пожилая, одинокая и по большому счету никому не нужная женщина.
Накануне празднования очередного Нового года и Рождества Маргарита Васильевна тщательно рассчитала, на что потратит пенсию. Но декабрьскую выплату задержали (в то время такое происходило нередко). На почте сказали: выплата ожидается только в январе, да и то не ясно, какого числа. А ведь она собиралась отметить праздник как следует: выкроить денег на покупку гостинцев внукам и себя побаловать за праздничным столом. С осени берегла бутылочку домашнего яблочного вина, которым угостила подруга, и баночку маринованных грибов. Маргарите Васильевне оставалось только прикупить торт (она приглядела подешевле), сладости — любимым внукам, батон хлеба, кусок колбасы, майонез и зеленый горошек для салата «оливье», без которого и праздники не праздники.
Теперь же после ужасной вести об отложенной пенсии Маргарита Василь­евна с тоской думала, как быть? В ее кошельке накануне праздников оставалось всего три купюры по 100 рублей, да пару монеток мелочи. Пожилая женщина заплакала от обиды. Обманутые надежды заставили разволноваться: закололо сердце, тяжко заломило в висках и затылке.
Ночь накануне 31 декабря она почти не спала, прикидывая мысленно и так, и эдак, что сможет купить на свои три сотни. А утром медленно поплелась в гипермаркет, все еще высчитывая про себя, на чем можно сэкономить. Взяв в торговом зале тележку, двинулась вдоль прилавков.
Тортик она исключила сразу — не по деньгам. Взяла внукам сок и печенье (то, что они так любили) и по маленькой шоколадке. Плюсом майонез, горошек, батон, четвертушку колбасы — вот и все покупки…
Дождавшись своей очереди у кассы Маргарита Васильевна чуть сконфуженно попросила: «Девушка, посчитайте, пожалуйста, я укладываюсь в 300 рублей?».
Дородная красавица-продавщица понимающе кивнула, быстро прикинула и объявила тихо, тактично: «Триста пятьдесят семь рублей». И, посмотрев в огорченное лицо покупательницы, негромко и с сочувствием спросила: «Что будем выкладывать?».
Маргарита Васильевна в растерянности замешкалась. Стоявший за ее спиной мужчина досадливо и нарочито громко завздыхал из-за задержки, мол, ну сколько ж можно ждать?! Пожилая женщина оглянулась с виноватым видом. За ней стоял хорошо одетый парень, нетерпеливо похлопывающей рукой по краю продуктовой тележки, доверху заполненной товаром. В глаза учительницы бросились несколько бутылок шампанского и коньяка, ананас, мясные деликатесы, пара дорогих тортов и прочая снедь, обычно украшающая безбедный новогодний и рождественский стол.
«Извините, пожалуйста…», — совсем стушевалась Маргарита Василь­евна от чувства стыда и вины. Ведь она мешает людям, задерживаясь на кассе. Ей казалось, будто вся очередь осуждающе смотрит, как она, опустив глаза, откладывает в сторону колбасу и зеленый горошек с майонезом, ведь без колбасы они ни к чему… Мысли в голове мешались и путались, сердце бешено прыгало в груди, даже пот прошиб.
Наконец, расплатившись, Маргарита Васильевна отошла в сторону и начала складывать покупки в свою старенькую сумку, едва не плача от обиды, готовая провалиться сквозь землю. Она и не заметила, как рядом оказался парень, давеча стоявший за ее спиной в очереди. «Возьмите, пожалуйста…» — попросил тот и аккуратно положил ей в сумку палку дорогого сервелата, четвертинку колбасы (ту, что она отложила на кассе), а еще майонез, зеленый горошек и ананас! Затем извлек из своей тележки большой торт и бутылку шампанского: «Это тоже вам! С наступающим Новым годом и Рождеством!».
«Что вы?! Я не могу этого взять» — отнекивалась вконец растерявшаяся Маргарита Васильевна. «Я ж и не унесу это все, молодой человек!». Тот достал из корзины большой пластиковый пакет и, укладывая в него подаренные незнакомой женщине торт и шампанское, произнес: «Это не проблема, я на машине, если хотите, подвезу до дома». И подвез!
Такие вот чудеса порой случаются под Рождество в Ельце!

С Рождеством!

Михаил ТРУБИЦЫН

Длинные ночи, короткие дни,
Нежарко.
Как безвозвратно уходят они —
Жалко.
Все мы однажды, ничто не спасет
Грешных —
Так не смыкай,
православный народ,
Вежды!
Как хороша над снегами луна,
Млечность!
Выйди под небо, замри.
Тишина.
Вечность…
Мир очищая от зла и обид,
С крыши
Божьего храма архангел трубит,
Слышишь?!

Ольга ШАТОВА

На земле светлее стало —
Рождества звезда горит.
Радость Божья искрой
малой
Снова в сердце к нам летит,
Озаряя наши души
Светом жертвенной любви.
А Христос, родившись,
слушал
Пенье неба и земли.
Он лежал, в яслях повитый,
Кроткий агнец, Божий Сын.
И небесный мир открытый
Ночью той служил пред ним.
И немолчно раздавалась
В небе ангельская песнь.
И с земной она сливалась:
«Слава в Вышних Богу»
днесь!

Улицы детства

Николай КОСТРОМИН

На улице детства, за каждой
избою,
Виднелись воронки с водой
неживою.
Прошло десять лет, как война
замолчала
И в бубны бомбежек греметь
перестала.
На маленькой станции, сто
раз сожженной,
Фашисты бомбили поток
эшелонный.
Болотистый край,
недоступный для танков,
У «мессеров» наглых был
сладкой приманкой.
На улице детства за каждой
избою
Навечно оставлены шрамы
войною.
С трудом пробивались
зеленые всходы —
Воронки мешали сажать
огороды.
На вскопанных нами
земельных просторах
Дожди вымывали патроны
и порох.
Его собирали мальчишки
гурьбою.
Затем поджигали, укутав
фольгою.
Так в небо ночное взлетали
ракеты
Под радостный гомон ватаги
раздетой.
И вряд ли компания
осознавала:
По дымному росчерку смерть
улетала…
Ругались родные, но больше
молились,
Чтоб игры с войною скорей
прекратились.
— Спаси, сохрани
несмышленышей, Отче!
Оставь невредимыми пальцы
и очи…
Картины, что пишут
разрывами войны,
Полвека храню я в душе
беспокойной.
И если в минувшее зорко
вглядеться,
Не счесть всех воронок
на улицах детства…

С Новым годом!

Людмила ПАВЛОВА

Новый год навстречу
метелям
Мчится на белом коне,
Снежные хлопья
под ноги стелет,
Бодро идет по стране.
С доброй улыбкой спешит
он к людям,
радость несет он всем.
Хочется верить, что так
всегда будет
На славной нашей земле.
Куранты уж бьют
на Кремлевской башне,
Музыка, шутки, смех.
С Новым годом,
Родина наша!
Счастья желаю для всех!

Татьяна ЛАПИНА

Запах хвои бодрит и волнует,
Так прозрачен сосулек хрусталь.
И художник-мороз нарисует
На окне белокрылый январь.
Словно лебеди, кружат метели,
Серебрится сугробов волна…
А в домах — новогодние ели,
Блеск гирлянд и бокалы вина.
А в домах — ожидание чуда.
И надежды мерцающий свет
Не исчезнет сегодня, покуда
В сердце — праздник,
а в комнате — смех.
Как всегда, позабыты невзгоды.
Поздравленья,
открытки, звонки…
Пусть вас радуют жизнь и погода!
С Новым годом, мои земляки!