Подполковник Н. В. Алексеев: «Мне везло на людей»

В эти дни, когда на душе тревожно, потребно сохранить в себе качества, позволяющие оставаться человеком. Не ожесточаться, не опускаться до крайностей. Хочется видеть примеры достойного поведения, которым нужно следовать, чтобы найти в себе силы преодолеть жизненные невзгоды.

В гости к журналистам Красного знамени» недавно зашел подполковник полиции в отставке Н. В. Алексеев. В подразделениях елецких силовых структур Николай Василь­евич — человек известный. Да и представители криминалитета, «шалившие» в Ельце в 80-х — 90-х годах, кто еще жив, его хорошо помнят.
Алексеев занимал различные должности в системе МВД. Но так вышло, что почти два часа мы проговорили с ним об оперативной работе: Василич много лет прослужил в угрозыске, очень хотел рассказать о коллегах, ныне покойных — такие люди были: что ни человек, то пример для подражания!
Читатель должен понимать: ветеран угро для журналиста — подарок судьбы, потому что опытнейший оперативник может столько всего интересного рассказать, только успевай записывать!

Читал романы
Конан Дойла

— Родом я из деревни Алексеевки Задонского района. Семья крестьянская, мама — доярка, отец — тракторист. Есть сестра Валентина, всю жизнь отработавшая учительницей. После школы поступил в елецкое техучилище № 2, где выучился на электрослесаря по контрольно-измерительным приборам и автоматике (КИПиА). Кстати сказать, до армии я был внештатным сотрудником горотдела милиции, мы следили за порядком на танцах. Нас, спортивных ребят, тогда называли «комсюками».
Хочется сказать, что в жизни мне очень повезло на тех, кто был рядом. Я по жизни оперативник, но врагов у меня нет — даже среди криминалитета.
— Наверное, оттого, что умели выстраивать со всеми нормальные, ровные отношения? А это непросто — люди-то разные…
— Никогда одной меркой людей не мерил. И преступники отличаются друг от друга. По-разному можно прийти в уголовный мир: кто-то человека на машине сбил или же злодей совершил умышленное преступление. Общеизвестно, что от сумы и от тюрьмы у нас никто не застрахован. Поэтому зарекаться не надо.
— С детства мечтали преступников ловить?
— Я вырос на Конан Дойле и Джеймсе Чейзе, просто зачитывался ими. Бывало, матушка спросит: «Учишь, сынок, уроки?». «Учу, мам!». А сам про Шерлока Холмса читаю. Учился, правда, хорошо. Нам с Валентиной повезло в жизни: каждый занимался любимым делом, тем, что по душе. Это делает человека счастливым.
Я по характеру был «гончим»: становился на лыжи — и вперед, больше ничего не интересовало! Даже семья на втором месте, сутками на работе пропадал.
И Валя такая же: в детстве учила кукол, потом получила любимую профессию, которой всю жизнь была самозабвенно предана. Она заслуженный учитель РФ, сейчас на пенсии.

Начало службы
в милиции

— В армии служил в спецподразделении ВДВ, охранял летчиков-испытателей, будущих космонавтов в летно-испытательном центре им. В. П. Чкалова. Дедовщины не было, помимо службы, много занимались спортом. Меня, деревенского парня, в армии подучили культуре, поправляли всякие там «чаво» да «анадысь».
После демобилизации случайно встретил знакомого Валерия Каверина, служившего в елецком уголовном розыске. Я тогда как раз раздумывал, что делать после армии. Каверин позвал к себе: «Нам такие люди нужны».
Так с 1978 года я начал службу в милиции. Вначале более двух лет — в ППС, потом еще 3 с лишним года участковым. Это сейчас попасть в уголовный розыск можно сразу же после окончания школы МВД, в 18 лет. А в те годы, чтобы стать оперативником, в службе в органах внутренних дел следовало пройти большой путь, набраться опыта.
Уголовный розыск — это элита МВД. Раньше ведь не существовало никаких спецподразделений, принимавших участие в захватах преступников. Оперативники-профессионалы могли делать все: взять и «расколоть» преступника, даже составить протокол осмотра места происшествия, хотя это и не их работа.
В те годы в Ельце с милицейской техникой было так: машина для доставки в вытрезвитель, один дежурный «уазик» и мотоциклы. Отдел МВД возглавлял Дмитрий Георгиевич Змеевский — очень опытный, умный человек, ветеран Великой Отечественной войны (в основном на ключевых позициях отдела были люди воевавшие). Это сейчас в ОМВД несколько сотен сотрудников. А в конце 70-х их было около 80, оперативников угро — 13.
Мне как участковому достались «прекрасные» елецкие районы — Черная слобода и Аргамач. Дебоширов, преступников всегда своим ходом на Октябрьскую гнал — о какой технике тогда могла идти речь?!
Чернослободские и аргамаченские лихие люди всегда в Ельце гремели. Но меня со временем там признали, зауважали.
Преступники старой закалки прежде были с понятиями, не то что нынешние отморозки.
«Воевали» мы с ними редко: опытные рецидивисты толкового милиционера если не уважали, то понимали: знали, что против совести он не пойдет.
Существовал неписаный закон: «Оперативников трогать нельзя». Злодеи боялись: знали, что при задержании (а задерживает опять-таки угрозыск) убийцу живым брать не станут.
И нас все знали, и мы: сменилось уже три поколения, а я, проезжая по Аргамачу, могу сказать, в каком доме кто из воров-грабителей жил.
Сегодня участковые часто меняются (текучка!), и большинство жителей района своего служивого в глаза не видели, что плохо.

О елецком рекордсмене Борисе Гридневе

— Жил в Ельце такой Борис Гриднев, силач, известный спорт­смен-рекордсмен, он еще самолет толкал. Необыкновенной силы человек (38-летнего Бориса Гриднева в 2000 году застрелили возле своего дома: заказное убийство — ред.)!
Чернослободские ребята были спортивными, здоровыми, занимались тяжелой атлетикой.
В начале 80-х годов я только начал служить участковым. И случился на ул. Островского грабеж: у девчонки сорвали из ушей серьги и сняли перстень, да еще побили. Нападавшие были в масках (в натянутых на головы женских капроновых чулках). В те годы отдел угро возглавлял Александр Климов. И мы с ним за трое-четверо суток (точно не помню сейчас) разыскали подозреваемых — это были как раз ребята из банды Бориса Гриднева.
Суд тогда проявил снисхождение, Гридневу дали небольшой срок. После отсидки Борис уехал в Москву, начал делать свои спортивные рекорды. Его пригласило к себе спортобщество «Динамо». Присвоили звание прапорщика. А с перестройкой Гриднев подался в криминал, стал подручным обосновавшегося в Москве земляка, преступного авторитета (тоже, кстати сказать, чернослободского, они с одной улицы) Михаила Шилова.
Говорят, Шилова застрелили на глазах у Гриднева. Борис на некоторое время пропал из поля зрения правоохранительных органов.
Когда я уже служил старшим опером угро в елецкой милиции, пошли серии краж и грабежей — брали склады, магазины, колеса с автомобилей снимали. Поскольку почерк оказался схожий, дела объединили в одно производство. Дело вел следователь Виктор Панков, я занимался оперативным сопровождением. И вот однажды ночью вызывают на убийство в Затоне.
Взял автомат, поехали: я, Панков и водитель. По дороге смотрим — стоит машина. А метель была сильная, автомобиль давно должно было замести. Но от «Нивы» следы свежие.
Говорю водителю: «Стой!». Панков торопит: «Чего ты, поехали, там убийство!». Я: «Витя, обожди: что-то тут не так! Пойду, посмотрю».
Два следа уходили к домам. А только недавно прошла серия краж в Трубицыно, Талице — машины разу­вали, взламывали магазины, даже кур воровали. Ну, стоим, ждем. Наши — внизу в машине, я один в засаде. А метель метет — ужас! Смотрю: идут двое, волокут на себе по нескольку шин. И тут я обрадовался: «Да мои ж вы родные!». Откуда мне знать, что среди них — Борис Гриднев.
Своих не стал звать. Один пошел. Затвор автомата передернул, дождался, пока они положат шины в салон. Подбежал, Бориса Гриднева прикладом автомата в салоне саданул, другому сказал: «Жить хочешь?». Кто же не хочет — притих. Так и повязали обоих.
Н-да, Борис Гриднев… Я его еще юношей знал. Много историй могу о жизни этого человека рассказать. Вот яркий пример ухода на кривую дорожку. И ведь сколько раз отпускали из милиции, а потом его приходилось задерживать! А мог бы человеком стать.
Кстати сказать, затонское убийство, на которое нас «выдернули» тогда, оказалось вовсе не убийством — мужики там просто передрались, не было никакого убийства.
Но зато мы серию серьезных краж в итоге раскрыли! Вот как бывает у оперативников угро. А Бориса Гриднева в итоге расстреляли возле его дома в начале нулевых.
…У оперативников милиции еще до той поры, когда она стала полицией, было много работы. Наш герой Н. В. Алексеев поучаствовал в северокавказском конфликте еще до распада СССР. Об этом почти не говорили в СМИ.
Николай Васильевич поведал «Красному знамени» о таких фактах, о которых далеко не всякий слышал.
Продолжение беседы
с ветераном МВД —
в одном из ближайших номеров газеты «КЗ».

Николай СЫРОМЯТНИКОВ