Хранит память огненных лет

Время безжалостно забирает свидетелей событий Великой Отечественной войны. Но остаются дети, внуки, правнуки, которые бережно хранят память о своих родных, их рассказы о том, что пришлось пережить в годы огненных лет. Вот и ельчанка Галина Милиевна Силаева помнит все рассказы своей мамы Ираиды Александровны о лихой године, грянувшей, когда девочке было 14 лет.

Начало войны

В семье Ираиды воспитывалось семеро детей. Жили они дружно на улице Труда в небольшом домике, сохранившемся до сих пор. Когда началась Великая Отечественная война, два старших брата ушли на фронт. Один из них пропал без вести, другой вернулся живым, но тяжелые ранения не дали ему прожить долго.
Отец Ираиды работал на железной дороге, мама занималась ведением домашнего хозяйства. В начале декабря 1941 года, когда стало ясно, что Елец не удержать и нашим войскам придется оставить город, по местному радио объявили: мол, дорогие ельчане, пожалуйста, идите в магазины и забирайте продукты и другие товары, чтобы не достались врагу. Накануне вторжения фашистов глава семейства вернулся с работы и сообщил, что по железной дороге уехало все руководство города.
Накануне оккупации было очень тихо — прекратились обстрелы и бомбежки, и эта звенящая, непривычная тишина страшно тревожила. Все сидели по домам, и вдруг во дворе Сорокиных раздалась резкая чужая речь: «Немцы пришли!». Требовали еду, спустились с хозяйкой в подвал и забрали большую часть припасов, но не все, кое-что осталось.

Оккупация

Ираида вспоминала, что выглядели захватчики далеко не геройски, скорее даже напротив — жалкими, замерзшими, укутанными в какие-то тряпки, отнятые у мирных местных жителей.
В один из дней с наступлением сумерек со стороны реки Быстрой Сосны раздались выстрелы. Оказалось, наши части, остававшиеся в засосенской части города, отправили на вражеский берег разведчиков. Фашисты их заметили, захватили в плен и расстреляли. Тела так и оставили лежать на льду замерзшей реки. Поздно ночью старший Сорокин вместе с соседями отправились к месту трагедии и обнаружили, что один из разведчиков, совсем юный солдатик, сильно ранен, но жив! Его притащили домой, согрели, оказали первую медицинскую помощь, переодели, накормили и оставили в доме вместе со своими детьми. Конечно, рисковали. Но по-иному поступить не могли. На другой день, когда фашисты снова зашли за провизией и увидели раненого, отец спокойно и уверенно объяснил, мол, сын непутевый, с ребятами по округе лазил и напоролся на снаряд, который сдетонировал и разорвался прямо рядом с мальчишками. Видимо, немцам некогда было разбираться (детей-то в семье много, пойди всех упомни) но трогать раненого они не стали.

Освобождение

После того как по городу прокатилась весть о том, что немцев наконец выбили из Ельца и погнали дальше на Запад, старший Сорокин отправился к освободителям. Отец рассказал красноармейцам про раненого разведчика, и вскоре к ним в дом пришли румяные с мороза, крепкие, веселые парни, увешанные оружием, одетые в светлые полушубки, такие же шапки и обутые в новенькие валенки. Пришли не одни — с медиком, осмотревшим бойца. Воины очень благодарили семью Сорокиных за спасенного раненого паренька-разведчика, удивлялись их бесстрашию и забрали своего сослуживца в медсанбат.
Тот разведчик оказался родом из Сталинграда. Он потом еще два года писал в Елец письма, не забывая каждый раз благодарить своих спасителей, рассказывал о фронтовых буднях, но затем эта переписка внезапно оборвалась. Что стало с тем солдатом — неизвестно…

Сестра
из Ленинграда

Спустя какое-то время из Ленинграда приехала домой еще одна дочь Сорокиных — Лидия. В городе на Неве она училась в медицинском институте. Во время блокады ей очень повезло: вывезли из осажденной северной столицы по Дороге жизни. А до того вместе с другими студентами вуза девушка какое-то время ходила по ленинградским улицам и квартирам для сбора трупов замерзших и умерших от голода жителей.
Ираида вспоминала, что сестру, тощую и немощную, привезли на повозке, так как самостоятельно передвигаться она не могла. И даже когда начинались бомбежки и все местные жители бежали в подвал Вознесенского собора, спасавшего людей от фашистских авианалетов, сестра оставалась дома.
Лишь спустя несколько месяцев она смогла оправиться от дистрофии. Много позже Лидия (в замужестве Склярова) все же закончила мединститут и работала в родном Ельце врачом.
Сама Ираида с 15 лет пошла работать на железную дорогу помощником поездного диспетчера.

После Победы

Закончив вечернюю школу, Ираида (уже после Победы) вышла замуж за летчика из авиаполка, который базировался под Ельцом на аэродроме в Телегино. Супруг Милий Ионович оказался родом из Средней Азии — там его отец строил железную дорогу, а мама работала директором первого в Туркмении детского дома.
В 1957 году после демобилизации мужа из армии их семья решила перебраться на его родину в Ашхабад. Супруг трудился там в гражданской авиации, но, к сожалению, рано ушел из жизни.
Ираида Александровна вместе с дочерью Галиной оставались в Средней Азии до распада СССР, а затем вернулись в Елец. Родной город не забывали и прежде: ежегодно приезжали сюда навестить родных, а Галя так и вовсе все школьные каникулы проводила здесь.
В семье особенно чтут два праздника — день освобождения Ельца (9 декабря) и День Победы (9 мая), всегда вспоминая события военных лет и всех тех, кто ковал Победу на фронте или в тылу, восстанавливал страну после разрухи. Недавно не стало Ираиды Александровны, и теперь ее дочь Галина Милиевна бережно хранит эту память огненных лет, передавая ее нам, современникам, а затем следующему поколению ельчан.